Maria Paramonova

28  августа 2013 года стартовали гастроли лучшего театра России – театра имени Евг.Вахтангова в Смоленске. В этот день на сцене Смоленского камерного театра была показана «Медея» Жана Ануя (по мотивам одноименной трагедии Еврипида, поставленной в 431 году до нашей эры, которая, в свою очередь, опиралась на миф об аргонавтах). Режиссер Михаил Цитриняк прочел эту историю как поэму без героя – в мире жестокости и порока любовь, дети и раскаяние были обречены. Безусловно, вахтанговцы показали высочайший уровень актерского мастерства, художественного, светового и звукового оформления, но меня, прежде всего, волновала та идея, которую вложат они в души и умы зрителей.

Медею исполнила одна из ярчайших звезд театра и кино - Юлия Рутберг (заслуженная артистка РФ, Лауреат российских театральных премий «Чайка» и «Хрустальная Турандот» Окончила Театральное училище им. Б. В. Щукина в 1988 году. Сыграла более более 20 ролей в театре и 50 ролей в кино (фильмы «Руанская дева по прозвищу «Пышка», «Закат», «Савой», «Макаров», «Чек», «Фаталисты», «Анна», «Женская дружба», «Неверность», «Четыре возраста любви», «Тропинка вдоль реки», сериалы «Каменская», «Московские окна», «Империя под ударом», «Холостяки», «Виола Тараканова. В мире преступных страстей», «Не родись красивой», «Анна Герман», «Средство от смерти» и др.)

В роли Ясона предстал любимец женского большинства телеаудитории Григорий Антипенко. Я, признаюсь, впервые видела этого актера, поскольку сериалы не смотрю. Он был очень убедителен в роли представителя мужского мира, где с женщиной можно сделать всё, что угодно, и её же во всём обвинить. При этом – исключительно обаятелен, как и полагается в таком амплуа. Вспоминая о былой любви, он не позволяет Креону убить Медею. Он убивает её морально, прогоняя в никуда.

Креон – Андрей Зарецкий – актер с очень знакомым лицом (не только потому, что снимался во многих фильмах и сериалах), вполне доходчиво провел свою линию сюжета. Он, как Медея, как Язон, и как все цари и герои, всю жизнь убивал людей, даже детей. Но к старости устал, усовестился. Царь Креон оставляет Медею в живых, не забирает её детей, она же, в отместку ему и его дочери, на которой женится Ясон, посылает им отравленный подарок. Подарок относят невидимые для зрителя дети Медеи и Язона (в первичной легенде об аргонавтах детей за такой подарок убивает разгневанный народ).

Медея Юлии Рутберг, пожалуй, сказала в этот день не всё, что хотела (сотрудники театра поделились, что во второй день показа она сыграла на 100%). Вероятно, мне повезло не увидеть эти 100%. В первом смоленском спектакле Юлии удалась любовь, но не ненависть, прозвучавшая только словами. Воспоминания Медеи  возвращаются к тем дням, когда  дочь царя Колхиды похитила ради покорившего её страстью Ясона золотое руно (это стоило жизни её отцу и брату). Для Медеи новый брак Ясона – предательство, хотя любовь и страсть уже угасли. Это разрушение ее жизненного пространства, обессмысливание её существования, её жертвы. Ей некуда идти – именем Медеи пугают детей, Колхида для неё закрыта, а Ясон собирается воссесть на троне рядом с Креоном. Все объяснения её выбора, как высшего проявления свободы личности не выдерживают критики. Говорить, что смерть — не поражение Медеи, а ее нравственная победа, может только безумец. Женщина, убившая отца, брата, множество других людей, убивающая своих детей (какая уж тут метафора!), чтобы не отдать их «такому Язону», а затем убивающая себя – это концентрированное зло, змея, жалящая свой хвост. Спектакль ошибочно рекомендован для зрителей старше 16 лет (16+), поскольку оправдывает суицид, как способ выхода из проблемной ситуации. Увы, быть женщиной тяжело во все времена. Наш мир по-прежнему принадлежит мужчинам. И порою просто нет сил идти дальше по равнодушной пустыне, но не зови, Юлия,  в даль тёмную…

И вспомнилось стихотворение «Юлия», вошедшее в мою книгу «Галерея грёз» (2007). Удивительно похожая история, но женщина остается женщиной, а метафорический меч – в руках мужчины.