Беседа Марии Парамоновой с инженером-реставратором, доцентом
Казанского государственного архитектурно-строительного университета,
кандидатом экономических наук Игорем Матвеевым
опубликована в №2(57) журнала «Бизнес Территория» за 2017 год.

            В перечень критериев инвестиционной привлекательности территорий традиционно входит близость к водным объектам – рекам, озерам, морям. Такое соседство не только удовлетворяет потребность в водных ресурсах, но и создает комфортную среду для жизни и работы. Однако строительство объектов вблизи водоемов требует научного подхода и комплексных инженерно – геологических изысканий, задачи которых вытекают из специфики градостроительного проектирования. Об этом мы побеседовали с инженером-реставратором, доцентом Казанского государственного архитектурно-строительного университета, кандидатом экономических наук Игорем Матвеевым.

 -          Игорь Юрьевич, наши предки издавна строили города на берегах рек – транспортных артерий того времени. Предпочтение отдавалось высоким берегам и местам впадения рек – крепости, окруженные естественными преградами, становились неприступными для врагов. Вероятно, древние зодчие знали особые тайны ремесла, ведь многие такие крепости, церкви, монастыри были построены на века и сохранились до наших дней?

-          Древние строители, действительно, были люди неглупые, и где-то за счет интуиции, где-то за счет опыта строительства аналогичных сооружений, строили вдоль рек, на высоких берегах и даже учитывая тот фактор, что со временем река начинает подмывать берег, и возможно обрушение, сползание стен в реку. Это всё учитывалось при строительстве, благодаря чему многие из этих сооружений сохранились до наших дней, например Псковский кремль. Он стоит на высоком берегу реки уже несколько сотен лет. В ХХ веке с развитием технического процесса русла рек меняли: поворачивали, углубляли, что в свою очередь стало толчком к тому, что памятники древнего зодчества стали разрушаться. Конечно, были свои секреты при устройстве зданий: на сваях в мокрых грунтах или на валунных фундаментах, или на насыпных утрамбованных грунтах. Древние строители отвечали за свою работу буквально головой.

 -          В Казани, построенной на берегу Волги в месте впадения Казанки, приходилось ли Вам заниматься реставрацией памятников архитектуры, находящихся вблизи рек или исследованием гидрологических условий для новых  строительных площадок?

-          В прошлом году мы с моими коллегами кандидатом технических наук, доцентом КГАСУ Бирюлёвой Дилярой Камиловной и кандидатом технических наук, заведующим кафедрой «Архитектура» КГАСУ Поповым Антоном Олеговичем, проводили исследование влияния склоновых процессов на состояние крепостной стены Казанского Кремля. Собрав воедино такие факты, как дефекты, которые видны невооруженным глазом; особенности кладки стены; сооружения внутри кремля; подтопление дождевыми и талыми водами; геологическая структура – мы доказали, что шестое и седьмое прясла сползают в сторону Казанки, в направлении Казанского цирка. В подобных исследованиях необходимо рассматривать весь комплекс факторов. Между крепостной стеной и рекой Казанка проходит дорога, далее имеется подпорная стенка берегоукрепления. Но на определенной глубине в толще земли находятся подземные реки, имеющие определенное направление, массив, ширину и глубину. При благоустройстве набережной одну из таких подземных рек, соединяющую канал Булак и реку Казанка, перекрыли и вся вода пошла в подвалы цирка. Это момент, который необходимо учитывать при любом строительстве возле рек.

-          Гидрологи и пользователи соцсетей активно обсуждают вопрос о том, впадает ли Кама в Волгу под Казанью, или наоборот – Волга впадает в Каму, или вовсе великая русская река должна называться Вишера. Возможно ли в научной практике переименование водных объектов на основе данных гидрологических исследований?

 -        У нас в республике бытует мнение, что, Волга впадает в Каму. Действительно, провели изыскания – по ширине, глубине, полноводности, длине Кама больше чем Волга. Но, конечно, никто не рассматривает всерьез возможность изменения устоявшихся на протяжении столетий исторических названий.

 -      Игорь Юрьевич, Вы принимали участие в реставрационных работах на объектах историко-культурного наследия в Санкт-Петербурге – городе, построенном у реки в болотистой местности. Как повлияла близость к реке на сохранность памятников архитектуры в северной столице?

 -     В 2014 году нам довелось участвовать в обследовании и проектировании зданий комплекса «Главное Адмиралтейство Санкт-Петербурга». Мы исследовали первый, второй, третий и четвертый корпус Адмиралтейства, восточный и западный павильоны и разрабатывали проектно-сметную документацию на усиление конструкций, включая Главную башню Адмиралтейства. Работы выполнены успешно. Приятно, что по прошествии трех лет после реставрации ни трещин, ни каких-либо других дефектов не выявлено. На Адмиралтействе уровень грунтовых вод начинается с2,5 метров, фундамент находится в воде,  при обследовании под ним обнаружены деревянные лежни – брёвна уложены плашмя, которые находятся там без доступа воздуха, поэтому не гниют. Образцы этих лежней мы музеифицировали, они были сделаны из лиственницы. Берег Невы укреплен гранитом, поэтому прогноз по Адмиралтейству оптимистичный.

Петропавловской крепостью мы занимаемся третий год. Мы исследовали Меньшиков бастион в 2015 году и в процессе инженерного обследования нашли так называемые барбетные арки. Это класс пологих арок, выполненных из кирпича с достаточно малым подъёмом стрелки арки и пролётом до13 метров. Конструкция предназначалась для установки пушек. Анализируя шпиц Меньшикова бастиона, выяснили, почему с одной стороны арки выполнены в два с половиной камня, а с другой – в два. Строили одни и те же зодчие из одних и тех же материалов, но, учитывая возможный калибр размещаемых пушек, арки были выполнены оптимально. Можно сделать вывод, что очень мудрые люди строили Петропавловскую крепость и Адмиралтейство. Их имена сохранились в документации. Это наши, российские мастера.

-          Тверь – ещё один город на реке. Он расположен в месте впадения в Волгу рек Тьмаки и Тверцы. Схожа ли ситуация в Твери с Казанью и Санкт-Петербургом? Какие особенности существуют в прибрежной части города, и как это влияет на сохранность объектов, с которыми Вы познакомились в Твери?

 -       В Питере – в основном глинистые грунты ледникового периода, достаточно быстрое течение Невы, влияние Балтики. Это не похоже на торфяные болота вокруг Твери или Москвы. Тверь более сходна с Казанью – суглинистый и супесчаный грунт, притоки, впадающие в Волгу. Но, например, Макарьевский монастырь и остров-град Свияжск близ Казани построены на высоком месте, где известняк имеет достаточно высокую прочность. Строить можно везде, даже на подтапливаемой территории Заречья, где были заливные луга. Сейчас Заречье (сходное с тверским Заволжьем) уже не затапливает – подняли культурный слой, укрепили берег. Там также есть памятники архитектуры – купеческие особняки, общественные здания. Раньше, до создания Куйбышевского водохранилища, ширина рек была гораздо меньше, а сейчас уровень поднялся, требуются усилия по сохранению этих зданий. Любая река на протяжении столетий меняет своё русло, подмывает берег, ищет более короткий путь. Не зря же говорят, что вода камень точит.

В Твери мы несколько лет назад исследовали комплекс зданий Екатерининского монастыря в устье Тверцы. Судя по тому, как трещит Братский корпус, расположенный перпендикулярно береговой линии, можно сделать вывод, что процесс эрозии и сползания грунтовой массы в сторону реки продолжается. Белый, двухэтажный Братский корпус на три или четыре части разорвало вертикальными трещинами. Основной храм находится в более благоприятных условиях – между ним и берегом построено ещё одно небольшое здание, фундамент которого служит подпорной стенкой. Но там шесть с половиной метров вертикального откоса – при паводке, при сильном дожде ситуация может усугубиться. Берег подмоет и здания сползут в реку. Служители монастыря проводили берегоукрепительные работы, судя по всему, используя доступные средства. Применяли так называемые габионы – оцинкованная сетка, заполненная булыжниками. Полноценную защиту может обеспечить бетонирование, подпорная стенка. Но пробы грунта показали, что там есть подземная река и необходимо более тщательное гидрогеологическое исследование, прежде чем начать глобальные работы. Иначе могут быть тяжелые последствия для экологии и для объектов культурно-исторического наследия.

Сейчас у сгоревшей Детской областной больницы в Твери мы  делали забор проб грунта. Там также выявлена подземная река. Грунтовые воды идут в сторону Волги, подпитывают её. Полевые исследования мы закончили, теперь необходимо проанализировать полученные данные о состоянии грунтов, стен, с учетом прочности материалов и выявленных дефектов. Затем будет сделано заключение, что же происходит с этим зданием и прогноз – что будет происходить. Каждое здание – пациент, которому нужно поставить точный диагноз. Как больного человека не лечат одной таблеткой, так и зданию необходимо комплексное обследование. В данном случае мы выступаем в качестве таких врачей, проводящих диагностику. Поэтому, независимо от того, какие будут приняты решения по дальнейшему использованию здания после пожара, первым шагом является обследование. Это относится и к другим памятникам архитектуры на территории Твери и Тверской области.

 - На каком расстоянии от рек обязательно нужно проводить гидрогеологические исследования перед строительством? 

 - Строить можно и на воде. Практически любую инженерную задачу можно решить. Но у каждой реки есть зона охраны – от 50 до 500 метров. Ели разрешено строить в этой зоне, необходимо провести полное исследование гидрогеологии, чтобы избежать экологических рисков и других проблем. Но зачастую об этом забывают. И при строительстве и при реставрации также неотъемлемым этапом являются гидрологические изыскания, топография и экологические изыскания, в которые входят  состав почвы, состав грунтовых вод, определение их влияния. Если на предпроектной стадии проведены полный комплекс изысканий, можно построить небоскреб в центре реки и спокойно эксплуатировать. Но нужно знать геологию, характеристики течения и использовать правильные материалы. Керченский мост – тому подтверждение. В Крыму по моему проекту строится девятиэтажный жилой дом в г. Керчь. Грунтовых вод там нет, но район сейсмоопасный, до 8 баллов, а исследование грунта показало, что под строительной площадкой20 метров известняка-ракушечника – не самый прочный материал. Нам пришлось тщательно поработать над проектом и здание строится.

- Неужели нет ничего невозможного?

- Ничего! Можно построить Эйфелеву башню на болоте. Или на вечной мерзлоте. Очень интересный проект довелось делать в Якутске – церковь 1708 года постройки – проблема заключается в том, что в советские времена сделали из церкви театр и вечную мерзлоту растопили. Теперь необходимо снова привести грунт в прежнее состояние. Проверяем математическими расчетами свои решения по усилению этого храма. Через несколько лет грунт проморозится естественным образом. Можно искусственно заморозить, есть такая технология – стальные трубки заполняют фреоном. Но это не слишком экологичный и дорогой способ.

- Какие современные технологии позволяют сохранять объекты историко-культурного наследия в местах со сложной гидрологической обстановкой, укреплять грунт? Какие используются материалы – отечественные или иностранного производства?

 - Технологий много, вот только некоторые из них: цементация, силикатизация, искусственное уплотнение, вибротрамбование, замена грунта, методы инъекций, заключение в железо-бетонную рубашку, пересаживание здания на сваи – вертикальные или наклонные. Мы работаем с отечественными производителями материалов. Они хорошо зарекомендовали себя на многих значимых объектах не только в процессе работы, но и в процессе эксплуатации. Эти материалы не хуже, а в некоторых моментах превосходят зарубежные аналоги. Европейцы привыкли решать проблему по шаблону, а у нас в России что ни объект – то нестандартная задача. Приходится комбинировать, изобретать, учитывать параметры конкретных объектов. Один из новых материалов, который придумали наши коллеги, сейчас мы будем применять на Петропавловской крепости.

 - Очевидно, что люди по-прежнему хотят жить у воды, гулять по благоустроенным набережным, наслаждаться красивым видом из окна. Но не могу не спросить о финансовой стороне вопроса. На сколько проблемная гидрогеология увеличивает стоимость строительства объектов?

- При прочих равных параметрах выше фундамента, грунты в основании могут преподнести сюрпризы, это касается не только гидрологии. Вариантов оснований множество и предсказать заранее стоимость работ невозможно. Если жилой комплекс имеет несколько очередей, фундамент будет одинаковым, а цены на квартиры разными. Квартиры с видом продают дороже не из-за гидротехнологических работ, а из-за высокой коммерческой привлекательности.

 - Актуальной сейчас стала тема «умных технологий» – систем автоматизации коммерческих или жилых зданий, позволяющих объединить различные устройства в одно целое.  Находят ли применение «умные технологии» в реставрации или контроле за состоянием объектов?

 - В процессе мониторинга технического состояния объектов используются показания с установленных датчиков. Современные датчики через спутник выводят информацию на компьютер или телефон. Это относится и к мониторингу вибрации от общественного транспорта. Но такой мониторинг ограничен по времени. Вести постоянный контроль слишком дорого. Установка датчиков на одно здание может обойтись в несколько миллионов рублей, плюс обслуживание, снятие показаний, сопровождение.

- В КГАСУ, где Вы и Ваши коллеги преподаете, готовят специалистов, владеющих технологиями, о которых Вы рассказали. А как готовить кадры в регионах, где нет такого направления обучения?

- Меня периодически приглашают на семинары, конференции, для чтения лекций в Минске, в Москве в Спецпроектреставрации, по современным способам усиления конструкций каменных зданий. В Твери я также две лекции прочел в формате обучения инженеров-реставраторов. Мы готовы сотрудничать, делиться опытом.