«Битлз»: из «Пещеры» в историю

Скромный владелец ливерпульского магазина музыкальных пластинок, Брайан Эпстейн был первым менеджером группы «Битлз», в которую входили Джон Леннон, Пол Маккартни, Джордж Харрисон и Пит Бест (позже его сменил Ринго Старр, он же Ричард Старки). На меня произвели сильное впечатление воспоминания этого человека — существенного звена в той цепи случайностей, которая привела «ливерпульскую четверку» к немеркнущей мировой славе. Вот что рассказал Брайан Эпстейн:

Самое забавное в истории о том, как «Битлз» вошли в мою жизнь, — я много раз встречал их в магазине и не подозревал об этом
Я был несколько обеспокоен частыми визитами группы запущенного вида парней в коже и джинсах, которые зависали в магазине под вечер, болтая с девочками-продавщицами, и торчали у прилавков, слушая пластинки. Они были довольно симпатичными мальчиками, неопрятными, диковатыми, и им очень нужен был парикмахер.
Я сказал девочкам, что ливерпульская молодежь, пожалуй, могла бы проводить время где-нибудь в другом месте, но они меня заверили, что мальчики ведут себя хорошо, слушают и время от времени покупают пластинки. А еще девочки сказали, что они, похоже, отличают плохой диск от хорошего.
Хоть я этого и не знал, но эти четверо парней были «Битлз», они у меня коротали время между обедом и вечерними выступлениями.

28 октября Раймонд Джонс вышел из магазина после того, как я принял у него заказ. Я записал на дощечке: «The Beatles «My Bonnie». На понедельник».
Но прежде чем наступил понедельник, в магазин зашли две девушки и тоже спросили диск этой группы с забавным названием. Вот таков был спрос на диск «Битлз» в то время в Ливерпуле, несмотря на легенды. Неправда, что вокруг магазина «NEMS» собралась толпа, дравшаяся в ожидании, когда же привезут диск.
В тот день я позвонил нескольким агентам, закупавшим диски, рассказал им, что ищу, выяснил, что ни один из них о таком не слышал, и решил закупить его сам. Я бы мог забросить эти хлопоты, если бы не придерживался твердого правила никогда не отказывать клиенту.
И еще я был уверен, что в трех заказах на один неизвестный диск за два дня кроется что-то очень важное.
Я проверил по своим каналам в Ливерпуле и обнаружил, что, оказывается, это ливерпульская группа и что они только что вернулись из поездки по клубам и каким-то злачным местам Гамбурга, где хорошо известны и имеют большой успех. Знакомая девчонка сказала: «»Битлз»? Они самые классные. На этой неделе они играют в «Пещере»…» «Пещера». Бывший джаз-клуб, имевший бешеный успех в середине 1950-х, а теперь принадлежащий Раймонду Макфоллу, бывшему счетоводу, который наполнял некоторые джазовые программы из ряда «Сделано в Ливерпуле» бит-музыкой с громкими гитарами и ударными. «Пещера» помещалась в заброшенном складе по Мэтью-стрит, и я трепетал при мысли о том, что придется идти туда посреди толпы тинейджеров, одетых соответственно, разговаривать на их языке и слушать им одним понятную музыку. Тем более я не был членом клуба.
Так что я попросил замолвить в «Пещере» словечко за меня, чтобы я мог забежать к ним девятого ноября после обеда, и меня не остановили бы в дверях. Терпеть не могу сцен с вышибалами и людьми, спрашивающими: «Вашу клубную карту, пожалуйста!» — или что-нибудь в этом роде.
По скользкой лестнице я спустился в огромный подвал, предусмотрительно пропустив толпу фанатов бита, и прошел к столу, за которым крупный человек проверял клубные карточки. Он знал мое имя и кивнул на проем, который вел в один из трех туннелей, украшавших запутанную «Пещеру».
Внутри клуба было темно, как в могиле, сыро, промозгло и зловонно, и я уже пожалел о своем решении прийти. Человек двести молодых людей трепались, болтали и поглощали местные деликатесы — суп, рулеты, кока-колу и прочую ерунду. Из всех динамиков громко звучали свежие хиты, главным образом американские, и я заметил некоторое соответствие между здешней «топ-20» и моей.
Я заговорил с одной девочкой. «Тише, — зашипела она, — сейчас будут «Битлз»». И на платформу в дальнем конце подвала вышли четверо парней. Я ринулся поближе к сцене, чтобы разглядеть их получше.
Они не были ни особенно опрятными, ни особенно чистыми. Но опрятнее и чище, чем кто-либо, встреченный мною на этом концерте, да и чем большинство из тех, кого я встречал потом на других концертах. Никогда еще я не видел на сцене ничего похожего на «Битлз». Во время игры они курили, ели, разговаривали, пытались отвесить друг другу тумака. Они поворачивались к зрителям спиной, кричали на них, смеялись шуткам из зала.
Но они дали честное, захватывающее шоу, владели мощной, притягательной силой. Я восхищался их импровизациями, меня околдовала эта новая для меня музыка с дробными басами и всеохватывающим голосом. Ясно, что в этом неприглядном каземате они пользовались успехом, хотя он расположен был довольно далеко от таких серьезных заведений, как «Ливерпуль Эмпайр» или «Лондон Палладиум». Хотя впоследствии я понял, что в тот момент популярность «Битлз» в Ливерпуле шла на спад — ребята, как и я сам, не видели направления дальнейшего роста, и потому скучали.
Я об этом не подумал, но присутствие директора «NEMS» на ливерпульской поп-сцене выглядело событием важным, и после выступления «Битлз» мне сделали сюрприз. Диск-жокей Боб Вулер, впоследствии ставший моим другом, объявил в микрофон, что в клубе присутствует мистер Эпстейн из «NEMS» и пусть ребята его поприветствуют.
Такое представление смутило меня, и я слегка робел, когда забирался на сцену, чтобы поговорить с «Битлз» о «Му Bonnie».
Первым ко мне подошел Джордж. Худой бледный парень с длиннющей шевелюрой и очень приятной улыбкой. Он пожал мне руку и сказал: «Приветствуем. Что привело сюда мистера Эпстейна?» Я объяснил, что у меня есть заказы на их немецкий диск.
Он подозвал остальных — Джона, Пола и Питера Беста — и сказал: «Этот человек хочет послушать наш диск».
Пол посмотрел довольно и ушел в крохотную комнатку за сценой, чтобы поставить диск. Я ожидал, что тот будет хорош, но оказалось, что ничего особенного. Тем не менее я стоял в «Пещере», слушал вторую часть программы, и «Битлз» нравились мне все больше и больше. Было в них непередаваемое очарование. Они очень увлекали, а их грубое «возьми или посторонись» очень притягивало.
В жизни не думал, что буду раскручивать и представлять артистов или окажусь вовлечен в закулисные интриги. И никогда не думал, что когда-нибудь скажу эксцентричной группе парней, что дальнейшие встречи с ними будут полезны для них и для меня.
Но какая-то искра между нами проскочила, потому что я назначил следующую встречу в магазине на Уайтчепел 3 декабря 1961 года, в 16:30, «просто поболтать», не упоминая ни о каком менеджменте, и ничто в моей памяти не запечатлелось так четко.

Брайан Эпстейн, менеджер группы «Битлз» с 1962 по 1967.
Статья прислана с сайта grand-prc.ru — путешествия и туризм на страницах информационного портала.